Любви все возрасты покорны. И ещё – все поколения. Но настоящая, прекрасная любовь встречается, наверное, раз на тысячу или десять тысяч пар.
Мы попросили наших читательниц вспомнить, нет ли у них в семье прекрасной легенды о любви бабушек и дедушек.
Чугунное сердце
Бабуля – восемнадцатый ребенок в еврейской семье, попавшей в Сибирь по этапу. Прадед – белорусский мещанин, отличился тем, что дал пощечину губернатору. Так что вся семья загремела в Сибирь, прабабка ехала за этапом на возу, время от времени пересчитывала “сверточки” – детишек (так вовремя заметила пропажу бабушкиной сестры, кстати – нашли!) Бабуля родилась уже в Сибири, выросла, закончил томский университет.
Дед – из крестьян-переселенцев. Пришли из Архангельской (или Вологодской – где-то на границе жили) губернии, в Сибирь, к новой жизни. В семье было три брата. Один воевал за красных, второй – за Колчака. А мой дед плюнул на политику и пошел на рабфак в Томский политех.
Они встретились на строительстве Кузнецкого металлургического комбината (того самого, про который писал Маяковский свой “Город-сад”). Бабуля была переводчицей у американских специалистов. Стояла она как-то на открытии второй домны. Началась плавка, пошел чугун. И капелька раскаленного металла упала к ее туфелькам, застыв в форме сердечка. Как будто знак. Это сердце, размером с небольшую женскую ладонь, до сих пор хранится дома.
Дед был на этом заводе местным инженером-энергетиком. До сих пор помню, как бабушка рассказывала: “Я захожу в контору, а он там сидит. Красивый такой”. Оба были невероятно красивыми. Прожили в гражданском браке всю очень долгую жизнь. У обоих было много поклонников и поклонниц, но даже вариантов не возникало.
Есенин
Мой дед, красавец, актёр-режиссёр влюбился в мою бабушку, когда она работала учительницей – такая была то-о-оненькая, ма-а-аленькая филологиня. И дед был красавец. Она пришла слушать, как он в клубе читает со сцены Есенина – самый любимый поэт был в Красноярске, и когда он читал, простите, “Сукина сына” (про собаку, которая к девушке записки носила) и дошёл до строчек “Да, мне нравилась девушка в белом\А теперь я люблю – в голубом!” он вместо “голубом” прочитал “зелёном” и указал на бабушку, сидящую как раз в зелёном платье. Она смутилась, зал зааплодировал.
Это было в пятидесятых. Они женились и прожили вместе счастливую жизнь.
Дождалась из армии
В те далёкие времена, когда в российской армии служили по 25 лет, призвали одного моего предка в армию. Перед отбытием на службу, зашёл он к другу попрощаться. Друг был женатый, и даже новорождённый ребёнок уже имелся – в колыбельке.
Мой предок, который, конечно, не знал, вернётся ли он вообще, взял на руки младенца из колыбели, и грустно пошутил, что вернётся и на ней женится. Младенец был женского пола. Никто не принял шутку всерьёз, похихикали – да и забыли.
Предок попал в гренадёрский полк, обзавёлся фамилией – тогда крестьяне без фамилий обходились. И как-то благополучно прошли эти годы службы, вернулся солдат домой живой и невредимый.
И что интересно, младенчик тоже выросла и… за всё это время не вышла замуж, хоть и не было изъяна ни во внешности, ни в ум, ни в здоровье. Если учесть, что еще в мои времена девушки в 25 лет официально считались старыми девами, то тогда, наверно, вообще девке не очень весело жилось незамужем.
Когда солдат вернулся, тут-то все и вспомнили старую шутку и их сосватали. Мой отслуживший предок, хоть и был не первой молодости, но жених был завидный – как бывший солдат, он получал пенсию серебром и в армии научился грамоте. Подзабыл родной язык в армии, всё норовил говорить на русском с роднёй – но быстро всё вспомнил. Первый полиглот в нашем роду, остальные тогда только на двух языках умели говорить – чувашском и татарском ( вокруг жили татары). А этот ещё и по-русски говорил.
И поженились они, и стали они жить-поживать и добра наживать.
Девушка без адреса
Мою двоюродную бабушку по жизни звали Таней, а по паспорту она была Кира. И фамилию она носила не отчима, а отца, но в курсе этого были не все. Жених её Лёва не знал, например, когда его призвали на фронт. Вернулся потом, стал её искать – а то ли её семья уехала куда-то, то ли вообще дома того нет, никто ничего не знает. Обратился в милицию – Татьяны такой-то, говорят, тут и не было НИ-КОГ-ДА. Ситуация казалась безвыходной, но Лёва не сдавался и продолжал всех спрашивать. И наткнулся на бывшую Танину соседку, которая знала, куда уехала семья. Так что у меня теперь гены обоих.
Яблочки
Моя бабушка в тридцатых на фабрике работала и дружила с одной женщиной, лет на пять старше неё. Женщине всё время приносил обед единственный сын. И с какого-то момента обязательно брал ещё яблочко, угостить мамину подружку. Угощал так года три, а потом ему исполнилось шестнадцать (именно так рассказывают). Он мою бабушку в сторону отвёл, стал, как в старом кино, на коленях руки целовать и уговаривать выйти за него замуж. То ли потому, что ей уже за двадцать пять перевалило, то ли ещё почему, но она согласилась. А потом… не пришла на роспись в ЗАГСе, которая должна была тайком пройти, застыдилась. Парнишка уговорил даму в ЗАГСе обязательно расписать его сегодня позже вне очереди, вскочил на велосипед и рванул в общежитие, где моя бабушка жила. Не знаю, как её уговаривал, но через два часа он вышла и как была, в домашнем каком-то платье, на велосипеде с ним доехала до ЗАГСа.
Свекровь их, конечно, домой не пустила. Поначалу бабушка так и ночевала в общежитии, а её молодой муж – ночью в парке в беседке. Потом сняли угол (это значит – часть комнаты, отделённую занавеской и шифоньеркой) и стали там жить. Когда родилась у них первая дочка, тогда только свекровь простила невестку. А до того момента они бок о бок стояли на фабрике за станком и не разговаривали.
Дедушка в войну был на фронте и вернулся почти целым, со шрамами от осколков. И продолжал бабушку чуть не на руках носить до самой смерти. Когда ещё жили в коммуналке, с утра раньше всех вставал и шёл стирать бельё в ванную. Раньше всех – чтобы соседи не увидели и не осудили. Когда у них появилась отдельная квартира при Хрущёве, пылесосил и стирал всегда дедушка, чтобы бабушка не уставала. Говорил: “Неправильно говорят, что стирка – женская работа. Кто хоть раз обстирал семью, знает, как это тяжело. Это мужская должна быть работа, как рубка дров”.
Пережил бабушку только на два месяца.
Статью подготовила Лилит Мазикина
Смотри также:
Жестокая любовь наших бабушек – реальные и ужасные истории, рождённые двадцатым веком.