Pics.ru всегда рад предоставить слово своей читательнице. Особенно если ей есть что рассказать. На этот раз нам написала девушка, которая стала феминисткой после того, как попыталась… принять иудаизм. Она попросила не указывать её имени.
У меня был трехлетний период, связанный с религией. Я была углублена в изучение еврейской культуры, что привело меня к увлечению иудаизмом.
Существовало много причин, по которым я заинтересовалась религией и много причин, по которым находила православие совершенно неподходящим для меня. Во многом иудаизм привлекал меня множеством сильных женских фигур, мне казалось, что в православии женщины в большей степени подавлены.
Поскольку я не была еврейкой по галахе, мне нужно было пройти гиюр, но это непростая процедура, требующая предварительного ученичества. Так я нашла сообщество неевреев, изучающих основы иудаизма под началом ортодоксальных раввинов.
На первый взгляд эта группа казалась очень дружественной средой, и меня не смутило низкое количество женщин. Мужчины там поначалу вели себя очень корректно. Все читали тексты, обсуждали проблемы, традиции, допустимость для неевреев праздновать еврейские праздники и отмечать субботу. Я постепенно погружалась в традицию. Я изменила тип питания (что, кстати, положительно сказалось не моем самочувствии), читала нужные книги, пыталась как-то разгрузить субботу, чтобы начать привыкать к «правильному» ритму.
Однако теперь я понимаю, что атмосфера там была пропитана сексизмом и ненавистью ко всему женскому.
Присутствующие признавали, что женщины сыграли огромную роль в становлении и сохранении иудейской культуры, но при этом недоумевали – а современные девушки здесь при чем? Единственное, что современные женщины могут сделать для иудаизма – это служить мужу.
При этом я видела, какую огромную роль играют женщины в жизни еврейской общины, но мы как нееврейки были от этого отделены.
Кроме того, мужчины, активно участвовавшие в жизни сообщества бней ноах, были озабочены моральным обликом посторонних им женщин и сваливали все проблемы человечества на короткие юбки, ругая при этом мусульман и православных за неуважительное отношение к женщинам.
Мне кажется, эта истерия нарастала постепенно.
Через год я оказалась в ситуации, где мне постоянно доказывали, что я – отвратительна, что мне нужно срочно замуж, чтобы очиститься. Когда я закончила институт, меня не поздравили – мне сказали, что теперь я наконец могу сосредоточить все силы на подготовке к замужеству.
Мне писали, что «есть хороший мальчик, согласен на герку (нееврейку, принявшую иудаизм)», что без мужчины я не человек, что без мужчины – любого! – я не пойму священных текстов и даже семи заповедей Ноя. Постепенно из общего потока изучающих еврейскую традицию женщины оказались как-то вычленены – считалось, что для них приоритетнее брак и поддержка мужа, и духовность выражается именно в этом.
Я хотела знаний, а мне доказывали, что я недостойна их просто на основании строения моего тела.
Но затем мне встретились тексты одной женщины, которые оказались мне близки. Там не было отвержения женщин, не было унижения по сравнению с мужчинами. Я воспряла… Но при близком общении эта женщина показала себя иначе.
Она поставила себе целью изменить меня, сделать меня «хорошей женой». Писала в комментариях, что «работает» над моими приоритетами. Она регулярно писала мне, что такие извращенки, как я, не желающие «служить мужу», «познать бога через мужа», будут наказаны, что я могу очиститься, только начав готовиться к правильному с ее точки зрения браку. Она постоянно говорила мне, что я должна «осознать свою природу».
Я старалась.
Я осознала.
Свою бисексуальность.
Это углубило мое депрессивное состояние.
А затем произошло несколько событий, которые радикально изменили течение моей жизни.
Я чувствовала себя одинокой, отвергнутой социумом в принципе, и искала поддержку в религии, однако у меня изначально было очень либеральное воспитание. Постепенно я начала понимать, что меня ломают. Я думаю, если бы это сообщество было реальным, а не виртуальным, у меня было бы меньше сил сопротивляться.
В то же время, читая один из еврейских сайтов, я наткнулась на неожиданно теплое упоминание об Андреа Дворкин (она была еврейкой – и в то же время идеологом феминизма). Меня заворожил язык приведенного отрывка. Пусть это был всего лишь перевод, за ним крылось что-то грандиозное, болезненное, честное и открытое. Я начала читать тексты Дворкин, и это не перевернуло мое мировосприятие, а скорее подтвердило его легитимность.
Затем случайно мне в руки попала книга о матриархальных культах, где масштабно критиковались авраамические религии.
А потом я влюбилась.
В девушку.
Я смотрела на свою любовь и никак не могла понять, что же в этом такого отвратительного и мерзкого – в том, что я хочу в старости гулять с этим человеком за руку под цветущими деревьями. Но фантазия моей наставницы рисовала яркие, натуралистичные и насквозь физиологичные сексуальные сцены, которых в моих планах на тот момент даже не было – я вообще не очень темпераментна в этом смысле.
У меня возник сложный внутренний конфликт.
Та женщина стала присылать мне видео Торсунова, где он говорил о лесбиянках, – и я, зная о деятельности Торсунова, поняла, что от этих людей надо бежать. Я поняла, что никакой чистой духовности не найду, что люди, на словах тянущиеся к чистому и светлому, видят во мне попросту кусок мяса. И в поисках правильного пути сами себе противоречат, погружаясь в ненависть и утаскивая меня за собой.
Потом было несколько мужчин, которые предлагали сначала поговорить со мной о Торе, а на деле все выливалось в «пришли мне голые фотки, нет-нет, я не такой, ты все придумала». Это было ужасно. Это было вовсе не то, чего я ждала.
Я прекрасно понимаю, что плохих и лицемерных людей полно везде. Я прекрасно понимаю, что существуют еврейские общины (я не знаю, есть ли они в России), которые спокойно принимают однополые браки под хупой. Я восхищаюсь Деброй Колодни, активисткой ЛГБТ, теперь занимающей должность раввина в Портленде.
Я видела фотографии беременной женщины в тфилине, и это было прекрасно, а мне говорили – мерзко. Когда я пыталась узнавать о реформистах у моих тогдашних знакомых, мне говорили, в частности, что реформисты были причиной Холокоста и что за их деятельность бог таким образом покарал еврейский народ.
Но теперь я осознаю, что отношение к женщинам в том сообществе не было частным случаем – это часть огромной системной проблемы.
Тексты Андреа Дворкин привели меня в феминистское сообщество. Фактически околофеминистских взглядов я придерживалась с шестнадцати лет. Думаю, это и удержало меня от углубления в токсичную среду. С феминизмом тоже, конечно, было не все гладко. Возникали споры, связанные с религией (у меня особенно, когда я еще пыталась совмещать религию и феминизм), сексуальной ориентацией, бритьем подмышек, искусством, разгорался длительный и болезненный конфликт на тему трансгендерности.
Но ничто из этого не заставляло меня чувствовать себя чем-то омерзительным, со мной были рады поделиться информацией, если я чего-то не знаю, всегда оставалось несколько человек, чьи взгляды были мне ближе. Во всяком случае, даже конфликты в феминистской среде были или идеологическими, или личными, но никогда не основывались на установке «грех, мерзость, и все тут».
Я бережно сохраняю отношения с некоторыми девушками, с которыми познакомилась в тот мой религиозный период. Мы поздравляем друг друга с еврейскими праздниками, делимся музыкой, картинками и текстами, поддерживаем друг друга, даже будучи теперь по разные стороны баррикад. Но сблизились мы именно тогда, когда феминизм стал для меня не теорией, а повседневной практикой.
Можно сказать, что я отвергла авраамического бога ради коротких юбок и «извращений». Но я думаю, что отвергла объективацию и бесструктурную ненависть, прикрываемую религией, ради того, чтобы обрести множество сестер, принять себя как личность, открыть для себя огромный мир женской культуры, женских голосов, женской дружбы.
Иллюстрации: кадры из фильма “Бог большой, а я маленькая”
Читай также:
“Мне стыдно за твой дом”. Очень неожиданное письмо матери к дочке
“Мы более привилегированы культурой, чем женщины”: мужская реакция на #ЯНеБоюсьСказать
#яНеБоюсьСказать: чем стал прошедший флешмоб для женщин. “Это был крик”