Репродукция автопортрета Зинаиды Серебряковой “За туалетом”
12 декабря 1884 года в селе Харьковской губернии родилась девочка, которой предстояло стать знаменитой художницей Зинаидой Серебряковой. Тогда её звали просто Зиной Лансере.
Да, выдающаяся русская художница была Лансере по отцу и Бенуа по матери. Другими словами, этот цветок расцвёл не в пустыне: вся династия Лансере-Бенуа-Серебряковых отличалась талантливыми людьми. Невероятно, но все люди, о которых мы напишем ниже – родственники друг другу!
Зинаида Серебрякова
Новорождённой неминуемо предстояло стать женщиной блестящей судьбы – ведь в ней слились гены Лансере и Бенуа – но оказалось, что судьба её ещё и трудна.
После гимназии Зинаида поступила в основанную женщиной, княгиней Тенишевой, художественную школу. Она стала ученицей выдающегося портретиста Осипа Браза. Обучение продолжила в Академии де ла Гранд Шомьер в Париже. В общем, Зина была не самородком, а очень хорошей ученицей очень хороших учителей. В промежутке между Бразом и Парижем Зина вышла замуж за студента Бориса Серебрякова, и то было преодолением первой большой трудности в её жизни. Борис приходился Зине двоюродным братом. Против столь близкородственного союза были все, паре прочили рождение уродов, но в конечном итоге, к добру или худу, любовь победила.
Итак, Зина начала обучение живописи как Лансере, а закончила уже как Серебрякова. И вскоре стала “той самой” Серебряковой. Одна-единственная её картина, автопортрет “За туалетом”, выставленный в 1910 году, полностью порвал, как сейчас говорится, весь мир живописи, искусствоведения и просто любителей искусства. Серебрякова туда не вошла – ворвалась. И надолго стала одной из лучших среди художников, рисующих женские портреты. Может быть, потому, что она смотрела на женщин не оценивающим мужским, а родственным женским взглядом, и этот ракурс для живописи был внове. В 1916 году она принимает участие в росписи Казанского вокзала – проекте её дяди, Александра Бенуа. Рисует, конечно, женские образы: очеловеченные Индию, Японию, Турцию и Сиам. А в 1917 году происходит революция.
Красок нет. Зинаиде приходится перейти на карандаш, на уголь – совсем не рисовать она не может. Голод, холод, тиф. От тифа умирает муж, оставив Зинаиду с четырьмя детьми на руках. В 1920 удаётся перебраться в Петроград в квартиру деда. Её уплотнили, то есть – подселили ещё жильцов, превратив жилье в коммуналку. Жильцы Зинаиде нравились – артисты МХАТа. Она стала много рисовать на тему театра.
В 1924 году Серебрякова получает большой заказ в Париже, выезжает туда… и тут в СССР опускается железный занавес. Каким-то чудом получается переправить во Францию, к матери, дочь Екатерину и сына Александра, но ещё двое детей со своей бабушкой так и остаются в России. Всё, что может художница – высылать им заработанные деньги. Разрыв угнетает её. Живёт при этом художница по паспорту негражданина, гражданкой Франции она станет только после войны. Чтобы отвлечься, Серебрякова путешествует по северу Африки, много работая над образами местных жителей и, особенно, жительниц. Во Франции пишет цикл картин с рыбаками Бретани. Её вообще привлекает свет, как других – цвет или фактура. Свет солнечных бликов на море, свет, облизывающий и выжигающий улицы городов Марокко, свет на лицах. Если на картине Серебряковой нет света – как в “Карточном домике”, как на портрете дочки Кати с куклами – значит, людям на картине плохо.
Только через почти сорок лет разлуки, в период оттепели, дочка Татьяна, сама теперь художница – театральная, во МХАТе – посещает, наконец, маму. В СССР вдруг вспоминают о Серебряковой, организовывают большие выставки, печатают альбомы… и, словно только того и дождавшись – увидеть ещё раз вторую дочь, быть снова признанной на родине – Серебрякова умирает. Впрочем, ей уже 87 лет, так что ничего удивительного.
Евгений Лансере
Отец Зинаиды Серебряковой происхождения был не очень богемного: сын статского советника, внук майора наполеоновской армии. Евгений был увлечённым скульптором-анималистом, после поездок по Центральной Азии, Кавказу, Северной Африке увлёкся этникой. В отличие от дочери, Евгений художественного образования не получил – был по диплому юристом – лепкой занимался самостоятельно. И тем не менее, как скульптор представлял Россию неоднократно, посещая одну за другой Всемирные выставки – в Лондоне, Вене, Париже, Антверпене.
Евгений Александрович умер, когда дочери Зине было полтора года, так что ничего, кроме генов и фамилии, передать ей не успел. Гораздо сильнее на Зину повлияли мама и мамины родственники.
Евгений Лансере-младший
Старший сын Евгения Лансере, брат Зинаиды Серебряковой также был выдающимся художником, заслуженным деятелем искусств Грузинской ССР и лауреатом Сталинской премии второй степени. После гимназии был учеником питерской Рисовальной школы Общества поощрения художеств, затем, как и сестра, совершенствовал мастерство во французских художественных академиях. В 1905 году уехал на Дальний Восток, где принялся издавать иллюстрированный журнал политической сатиры «Адская почта». Но с журналом не сложилось – он пережил только три выпуска. Продолжал рисовать и искать себя, стал одним из создателей легендарного “Старинного театра” в Санкт-Петербурге, но и это начинание не прожило долго. Наконец, в 1912 году остепенился, пошёл на должность художественного руководителя фарфоровой фабрики, руководил и мастерскими по гравировке стекла. Однако с началом Первой мировой войны снова бросил налаженную жизнь, уехал военкором (тогда ещё художники были за современных фотографов) на Кавказский фронт. Тогда он уже был, конечно, женат.
Революция застала его в Дагестане. Там он осел с семьёй на три года, поступил преподавателем рисования в женскую гимназию. В какой-то момент начинает сотрудничать с Деникиным как пропагандист, так что неудивительно, что, когда Дагестан переходит под советскую власть, Евгений с семьёй переезжает сначала в белогвардейский Ростов, потом в Тбилиси. В конечном итоге он становится советским гражданином. Сотрудничает с Музеем этнографии, потом становится преподавателем Тбилисской академии художеств.
В 1934 году переезжает в Москву; в моде неоклассика, она поощряется правительством, и Лансере, всегда тяготевший именно к классическому стилю, преуспевает. Продолжает работу над росписью Казанского вокзала, к которой ещё до революции привлекал его дядя. Во время войны тоже активно работает, восстанавливает театр им. Вахтангова, выполняет и другие правительственные заказы. Но здоровье его подорвано, моральный дух – тоже, отъездом сестры и племянников, арестом брата с обвинением в шпионаже в пользу Франции. Хуже становится с каждым днём. Казанский вокзал в 1945 он дооформлял уже через силу, будучи глубоко больным – его понукало правительство, и отказываться было нельзя. В 1946 году пожилой художник скончался. Его сын и внук, все Евгении, также стали художниками.
Николай Лансере
Ещё один брат Зинаиды Серебряковой был архитектором – не великим, но очень успешным. Поток заказов не иссякал. Активно работал и при царе, и при советской власти, оформлял правительственные дачи, зал заседаний в Кремле. В 1931 году уже немолодого архитектора арестовали и осудили за шпионаж в пользу Франции (шпионаж – одна из самых “модных” статей того времени). В местах заключения продолжали привлекать к архитекторской работе, в том числе он продолжал оформлять помещения в Кремле, фасад ОГПУ, правительственные дачи и многое другое. Здоровье Николая Евгеньевича становилось всё хуже, и в 1942 году во время пересылки он умер. Реабилитирован был только после смерти Сталина. Архитекторами также стали его сын Николай и дочь Наталия, внуки от Николая, Алексей и тоже Николай. Последние двое всё ещё живы, как и дочь Наталии, также Наташа, искусствовед по роду занятий.
Николай Бенуа
Сын крестьянина из-под Парижа, сумевшего сделать карьеру при российском дворе, и немки также совсем не знатного происхождения, Николай Леонтьевич (почему Леонтьевич? а вы попробуйте образовать отчество от Луи!) большое значение придавал труду. Сам трудился много и детей воспитывал в трудолюбии. Да, а ещё он был архитектором, причём с 1850 года – главным архитектором Петергофа, и действительным статским советником.
Образование Николай Леонтьевич получил отменное, благодаря своей крёстной матери, императрице Марии Фёдоровне, и сумел использовать хороший старт для высокого полёта. В общем, Зинаиде было в кого вырасти такой упорной. Академию художеств закончил с Большой золотой медалью. А дальше вы уже знаете. Трое из детей и четверо племянников Бенуа прославились на ниве искусства. Ещё один племянник, Александр, стал военным, дослужился до генерал-майора, был героем Первой мировой войны. Ему не повезло эмигрировать в 1920 году именно в Германию. Он умер там в 1944. В Германии зарабатывал тем, что изготавливал и продавал открытки.
Алексей и Юлий Бенуа
Двоюродные братья, племянники Николая Бенуа, оба они были, конечно же, архитекторами. Алексей стал известным благодаря своим работам в Ташкенте и Алма-Ате. Умер в 1902 году в почтенном, как большинство Бенуа, возрасте. Юлий творил в Санкт-Петербурге, после революции работал в Министерстве продовольствия РСФСР и скончался в 1929 году. И к лучшему – не увидел расстрела одного из своих сыновей. Но успел пережить гибель другого сына на фронте. Остальные дети и внуки, по счастью, были преимущественно долгожителями во вполне семейном духе.
Александр и Альберт Бенуа
Ещё два племянника Николая, лучшие друзья и художники-акварелисты. Чтобы не путали с собственным двоюродным братом, Александр взял псевдоним Конский. Альберт, конечно, был ещё и архитектором. В отличие от самоучки Александра, он получил профильное образование, но воспринимать творчество кузена так же серьёзно, как своё, ему это не мешало. После революции Александр остался на родине и умер – в 1928 году. Альберт эмигрировал одновременно с Зинаидой в Париж, остался там и дожил там до 1936 года. То есть, тоже умер. В общем-то, оба сделали это в глубокой старости, но французская часть семьи Бенуа видит в разнице в восемь лет прямую связь с фактом эмиграции. Дети Альберта от талантливой пианистки Марии Бенуа, Альберт и Камилла, также стали художниками. Альберт Альбертович прожил удивительно для этой семьи мало, умер в 1930 году в Шанхае. Камилла пережила столетие своего отца. Сына Александра “Конского” Бенуа тоже звали Альберт, в честь лучшего друга. Стал он живописцем и архитектором, как и его тёзка, переехал во Францию ещё в 1910 году и так там и остался. Занимался преимущественно храмовой архитектурой. Жил долго.
Александр и Леонтий Бенуа
Дети Николай Леонтьевича, дяди Зинаиды, Александр и Леонтий, несмотря на большую разницу в возрасте (14 лет), были дружны. Леонтий, как и отец, стал известным архитектором, редактором журнала “Зодчий”, педагогом – ввёл ряд улучшений в образование для архитекторов. Двое из трёх его сыновей стали офицерами. Один из них погиб во время Гражданской войны, второй был арестован, но сумел бежать через Финляндию во Францию. Все четыре дочери Леонтия интересовались искусством, но художницей стала только младшая, Надежда. Зато внуки-близнецы от дочери Екатерины стали архитекторами, как и внучка Мариана от неё же. Ещё одна дочь Екатерины, Галя, стала художницей-мозаичисткой, пойдя по стопам своего дяди, выдающегося мозаичиста Владимира Фролова.
Сам Леонтий был также арестован в 1921 год по подозрению в шпионаже вместе с дочерьми Ниной и Катей, но вскоре выпущен на волю. Стал заслуженным деятелем искусств РСФСР в 1927, за год до смерти – на своё семидесятилетие.
Александр Николаевич был русским художником, историком искусства, художественным критиком, основателем и главным идеологом объединения «Мир искусства». В 1926 году был отправлен в зарубежную командировку во Францию, откуда решил не возвращаться. В Париже сотрудничал с Дягилевым, работал как театральный художник и сценограф. Дожил до 1960 года.
Надежда и Николай Бенуа
Двоюродные брат и сестра Зинаиде и друг другу, дети наших предыдущих героев, Надежда и Николай, конечно же, были художниками, притом театральными.
Надежда Леонтьевна получила художественное образование (конечно), в 1920 году вышла замуж за иностранного журналиста, эмигранта, барона Иону Устинова и уехала с ним в Лондон. Там успешно работала как художник театра, сценограф и книжный иллюстратор. Жила долго и счастливо. Её сын, Пётр Устинов, был актёром, режиссёром и драматургом, лауреатом премий “Оскар”, “Грэмми”, “Эмми” и других, прожил 83 года. Сын Петра Игорь стал известным скульптором – он и сейчас жив и творит. Работы Надежды как художницы выставлены в самой галерее Тейт, не считая других музеев.
Николай Александрович Бенуа был младше Надежды на пять лет, но они, как и все в этой обширной семье, были в хороших отношениях. И он получил – конечно! – художественное образование. После революции сотрудничал как театральный художник с новой властью, но в 1924 году по приглашению Национальной оперы уехал в Париж и остался там. В 1925 переехал на постоянное место жительства в Италию, сотрудничал с Ла Скала; гражданство получил только в 1937 году. С развитием киноискусства стал художником и кино тоже. Во время оттепели начал вновь сотрудничать с советской властью, создавал декорации для Большого театра. Счастливо дожил до глубокой старости. Сестра Николая Елена также была художницей, хотя большой известности и не получила.
Евгений, Александр, Татьяна и Екатерина Серебряковы
Репродукция картины Зинаиды Серебряковой “Серебряковы Женя, Саша, Таня и Катя (карточный домик, 1919)”
Все дети Зинаиды Серебряковой сделали карьеру в искусстве – если так вообще можно говорить об искусстве.
Евгений Серебряков стал архитектором и реставратором. После войны помогал восстанавливать Петергоф. Смерть отца, расставание с матерью – ничто не могло его сломить, он прожил типичную для династий Бенуа и Лансере длинную, насыщенную творчеством жизнь в Ленинграде.
Александр Серебряков стал дизайнером интерьеров (тогда это называлось – формитель или художник), без работы никогда не оставался и тоже прожил длинную, насыщенную творчеством жизнь, только в Париже.
Татьяна Серебрякова (в замужестве Николаева) стала, как её тётя Надежда и ряд других родственников, художником театра. И прожила долгую, насыщенную творчеством жизнь, но в Москве. Её старший сын Иван тоже стал художником, как мать и отец; он до сих пор жив, ему больше 70 лет. Особенно известен он стал в связи с оформлением станции “Достоевская” – оформление Николаева сочли столь мрачным, что опасались волны суицидов. Но в конце концов оставили таким, как есть. Оформлял он также – совместно с женой, художницей Мариной Дедовой-Дзедушинской – Боровицкую и Отрадное. Художницы и их дочери, Анастасия и Елизавета. Вторая пишет иконы.
Екатерина Серебрякова стала художницей, сделала всё для сохранения наследия своей великой матери. Как принято в семье Бенуа, много сотрудничала с братом Александром над его заказами. Прожила долгую, насыщенную творчеством жизнь, умерев в прошлом году в возрасте 101 года.
Мы счастливы сказать, что так и не перечислили в этой статье всех ставших художниками, искусствоведами и просто хорошими людьми родственников Серебряковой и добавим, что желаем им всем прожить… ну, вы поняли. Как всегда было у них в семье.
Текст: Лилит Мазикина