Москва не сразу строится, а в девочке на за час просыпается женщина. Мы решили спросить наших читательниц, какое у них было самое первое сильное эротическое впечатление – ещё в те времена, когда они и понять не могли, что оно эротическое, или только начали понимать такое – и как это повлияло на развитие их сексуальности.
Некоторые истории нас просто поразили.
Прилипнуть к гоблину
Джарет, король гоблинов! Мне было семь лет, и он произвёл на меня колоссальное впечатление. То есть не просто понравился, а… на месте Сары я бы от него не отлипала. Прижималась. Не знаю, почему именно он. Наверное, то, как он на Сару смотрел. Я до того вообще не замечала, что иногда мужчины смотрят на женщин по-особенному, стала большая, поняла, что это – сочетание вожделения, любования и боязни навредить. И именно этот коктейль меня теперь заводит.
Походная романтика
Моё девчоночье сердце страшно волновал Шерлок Холмс! Видимо, привлекало сочетание странности, гениальности и недоступности. Плюс худоба, высокий рост и орлиный нос. Одной из моих тогдашних мечт было представлять, как мы с великим сыщиком отдыхаем в палатке на природе… Нет, не “по-взрослому”, я же маленькая была, но очень тянуло с ним оказаться в палатке на природе. И чтобы он мне там признавался в чувствах!
Чисто английское искушение
Это был мистер Рочестер из “Джен Эйр”. При том, что книга Бронте до отвращения целомудренная, я находила причины потрепетать. Сцена с горящей постелью, м-м-м… я её проигрывала у себя в голове несчетное количество раз. Потом, конечно, сцена объяснения под дубом. И, как ни странно, сцена с Рочестером, переодетым гадалкой-цыганкой. Когда я читала уже не в первый раз, и знала, в чём фокус, всё происходящее приобрело какой-то опасно-сексуальный подтекст и вызывало вполне конкретные фантазии. Вот она стоит на коленях у камина, а он, подавшись вперед, рассматривает ее лицо…
Я хочу космос!
Между четырьмя и пятью годами я научилась испытывать оргазм. Когда мама читала мне вслух Марка Твена (а она читала последовательно: “Тома Сойера”, потом “Гекльберри Финна”, потом “Принца и нищего”). Разумеется, я совсем не понимала, что это за радость и из какой сферы. И почему хочется раз за разом воспроизводить данное психофизиологическое переживание. И отчего это надо прятать. Что это, короче, вообще такое и о чем оно все.
Слова “эротика” я тогда вообще не знала. В итоге ощущение оргазма связалось со множеством достаточно рэндомных эпизодов из Твена, и единственное нерэндомное, пожалуй, это сцена путешествия Гекльберри Финна на плоту по Миссисипи. Та, где была дождливая ночь, разгул стихии, и вот мальчик оказался один на плоту во власти могучей реки – я как представила эту власть и мощь, реку и плот, полную невозможность плота сопротивляться потоку при попадании в него и полную непредсказуемость дальнейшего (и явную корреляцию всего происходящего с таким доступным мне явлением, как спичка, брошенная в ручей), так всё. Уже потом, в юности, с большим трудом и сложностями усвоила мысль, что в этой конструкции зачем-то нужен какой-то еще человек, кроме меня. Оно же такое… внечеловеческое.
Когда девочке нравится мальчик
Мой первый эротический фетиш – Мальчиш Кибальчиш в цепях. Именно в цепях. Именно с определённой иллюстрации, где у него рубашка порвана и бледное голое плечо наружу. Лет мне было, наверное, шесть. С тех пор вообще мучимые герои нравились. Полуголые, израненные… И чтобы я его спасала. Потому что когда за таким ухаживаешь, то трогаешь, наверное.
Чем больше, тем лучше
Вы таки будете смеяться, но то был английский сериал “Робин из Шервуда”. Причём первые робкие прикосновения Амура вызывались не столько умильным обликом самого Робин Гуда (Прейд, по-моему, фамилия) актёра, сколько самой атмосферой. Огромные дикие леса, хтонические божества и необыкновенная взаимная восприимчивость робингудовской компании. Чувство общности. Такой себе коллективистский Эрос невозможного, ощущать другого человека как себя.
Меня возбуждала Русь
У бабушки было много маленьких книжек поэзии в библиотеке. На её письменном столе валялась одна такая книга с автографом. На обложке была нарисована женщина на коленях, привязанная за заломанные руки к березе. Рисунок тушью, без деталей, но выразительный и эмоциональный. Я в детстве не раз прокрадывалась его рассматривать. Чувства какие-то бродили, но что это за чувства было не понятно. Какой-то запретности. Вообще картинка символизировала страдающую Русь или что-то подобное.
А более позднее и более осознанное впечатление – прочитала фантастический рассказ о том, как люди высадились на планете, где бактерии жрали пластик. И все остались практически без одежды, и без корабля. Там были дальше какие-то приключения… Но сама эта пикантная ситуация мне как-то приснилась. Только планета была еще покрыта мхом и теплой водой до щиколотки. Все словно ходили по мокрым банным губкам. А потом начали на них… валяться. Это был первый эротический сон в моей жизни. Дальше валяния в нём не пошло, потому что в силу возраста я не знала, куда идти. Но ощущения были те самые!
Немного фетишизма
Я в детстве проявила себя, как отъявленная фетишистка. Трепетала по королю Франции из фильма про Анжелику. Потому что он был в камзоле, и шляпе с пером, и волосы ещё длинные пышные (я не знала, что это парик).
И ещё немного фетишизма
Фантомас. Гусары, молчать, НЕ тот что с Луи де Фюнесом. Был в девяностые годы какой-то роматически-бандитский фильм про Фантомаса, где он был что-то типа Фан-Фан Тюльпана. Почему-то меня в возрасте семи лет совершенно поразили в эротическом смысле чёрные перчатки героя, сидевшие как влитые. Ничего больше не помню, а вот хорошие перчатки на мужчине меня по сию пору волнуют.
И никуда не деться от фетишизма
Моё первое, наверное, полудетское впечатление в этом плане появилось от Дракулы в исполнении Гэри Олдмэна. И так закрепилось, что я потом реагировала чуть ли не на всех героев с длинными чёрными локонами, особенно чуть отстранённых. И особенно если в какой-то сцене они полуголые появляются (обычно почему-то в сцене пыток). То есть я потом западала на Атоса, капитана Блада, Кея из “Лекса”, Сириуса из книги про Гарри Поттера и Северуса оттуда же. Вообще любой загадочный длинноволосый брюнет. Ну, если не толстый, разве что.
Фото: Shutterstock
Собрала истории: Лилит Мазикина